Станислав Зотов

ВЕК “ВАРЯГА”

(К столетию русско-японской войны)

 

В начале 1904 года, то есть уже более чем сто лет назад, произошло событие, которое во многом определило для России, для ее судьбы весь двад­цатый век. Событие это — начало русско-японской войны и бессмертный подвиг одного русского корабля — крейсера, имя которому “Варяг”. В начале бурного для России XX века три корабля проплыли по волнам времени и символически указали три судьбы России. Корабли эти: крейсер “Варяг”, броненосец “Князь Потемкин-Таврический”, крейсер “Аврора”... Вот три пути, предсказанные России тремя этими кораблями. Крейсер “Варяг” — путь патриотического подвига, жертвы во имя России. Броненосец “Потем­кин” — слепой, бессмысленный бунт, анархическая вольница, убийства офи­церов, стрельба по своему российскому городу, потом капитуляция в ино­стран­ном порту, позор, унижение отечества. Крейсер “Аврора” — железный рево­лю­ционный порядок, выстрел по масонскому, буржуазному, прозапад­ному правительству, утверждение нового порядка, нового строя, новой России. В этих трех актах великой исторической драмы Господь как бы открыл нам три направления, по которым могла пойти Россия. Россия пошла по пути крейсера “Аврора”, казалось бы, но вот  — “Аврора” победила и до сих пор стоит как вечный памятник у невских берегов. А где же тот новый порядок, новый строй, новый мир, который нес с собой этот крейсер? Он просущест­вовал только 73 года, и это немало, но закончился двадцатый век для России судь­бой крейсера “Варяг”, останки которого и до сих пор покоятся на дне моря у британских берегов.

Но всё по порядку. Итак — крейсер “Варяг”. Он был построен на верфях города Филадельфия, города первой американской  конституции, города, где собственно начиналась западная демократия, но служить этот корабль должен был Российской империи, защищать русское царство. Россия вооружалась, активно строила свой Тихоокеанский флот. Корабли для этого флота строились и на отечественных балтийских верфях (крейсер “Аврора”), и за границей — в Германии, Америке. Но там же, в Америке, строились боевые корабли и для злейшего противника России — самурайской Японии, нового молодого капиталистического хищника, жадно стремившегося приоб­рести Корею и Северо-Восточный Китай, известный у нас как Маньчжурия.

Вот, кстати, интересная мысль — любое государство, становящееся на путь капиталистического развития, неизбежно превращается в хищника. С чего бы это? Может быть, такова природа капитализма вообще?

Интересы России и Японии вызвали непримиримое противостояние этих двух великих держав. Россия арендовала у Китая Ляодунский полуостров и построила там крепость-порт Порт-Артур. Россия поддерживала националь­ное корейское правительство в Сеуле, а Япония стремилась овладеть Кореей и превратить ее в свою колонию. Но планы Японии простирались гораздо даль­ше — завладеть Порт-Артуром, Маньчжурией, Сахалином и, наконец, нанести решающий удар по Владивостоку. И всё — Россия отрезана от Тихого океана и не сможет больше мешать Японии осуществлять дальнейшие захваты в этом регионе. А что это за дальнейшие захваты? Вторая мировая война ответила на этот вопрос: это весь Китай, Индокитай, Индонезия, Австралия, Индия... В общем, все восточное полушарие Земли, включая, в перспективе, и нашу Сибирь до Урала. Таковы были грандиозные планы японских империалистов, а первый шаг к осуществлению этих планов — высадка войск в Корее, в порту Чемульпо, так как Чемульпо — это порт столицы Кореи Сеула, а там до Сеула рукой подать, а в порту Чемульпо стоит русский крейсер “Варяг” и канонерская лодка “Кореец” в придачу к нему. Эти два корабля словно заноза в глазах у командующего японским флотом адмирала Того, и он направляет против двух этих кораблей эскадру в составе шести (!) броненосных крейсеров и восьми миноносцев под командованием контр-адмирала Уриу. А всего у Японии тогда было восемь броненосных крейсеров, так что понятно, какое значение придавало японское командование захвату Чемульпо и истреблению российских кораблей. А что же противостояло этой армаде? Крейсер “Варяг” был кораблем идеальных мореходных очертаний. Белый, четырехтрубный, он был очень красив, он был быстроходен — мог развивать скорость 23—24 узла (42—44 км/ч), что по тем временам было просто изумительно. Но он был плохо вооружен. Самые крупные орудия, находившиеся на нем, были шестидюймовыми, а японские броненосные крейсеры располагали восьмидюймовыми орудиями и могли расстреливать “Варяг” издалека, снаряды же “Варяга” не долетали до них на такой дистан­ции. Итак, что же было делать Всеволоду Федоровичу Рудневу, капитану “Варяга”, и его команде в 535 человек... что было делать русским морякам? Утром 27 января (по новому стилю — 9 февраля) капитан Руднев получил следующее извещение от японского контр-адмирала Уриу.

 

“Его императорского величества корабль “Нанива” — 26 января 1904 г.

Сэр, ввиду существующих в настоящее время враждебных действий между правительствами Японии и России я почтительнейше прошу Вас покинуть порт Чемульпо... В противном случае я буду обязан открыть против Вас огонь в порту”.

 

В порту Чемульпо стояли в это время корабли других великих морских держав: английский крейсер “Толбот”, французский крейсер “Паскаль”, итальянский крейсер “Эльба”, американский крейсер “Виксберг” и другие. Таким образом, бой в порту мог затронуть все эти суда. Но вся эта между­народная эскадра могла бы помочь русским кораблям выйти в открытое море — ведь японцы откровенно нарушали международные законы: они не могли атаковать русские корабли в международном нейтральном порту, каким и был Чемульпо. Но командование этих кораблей не захотело помочь русским морякам. Крейсер “Варяг” был обречен на гибель.

На гибель? Ну а преимущества хода? Ведь “Варяг”, развивая большую скорость, мог просто уйти, бежать от японского флота, и кто бы осудил его? Но канонерская лодка “Кореец”? Она тихоходна и станет легкой добычей японцев... Затопить ее! Экипаж взять на борт “Варяга” и бежать, бежать!

Бежать... Когда это суда под Андреевским флагом бегали от противника? Бриг “Меркурий” во время русско-турецкой войны сражался с двумя турецкими кораблями и вышел победителем. Во время Чесмы русские ко­рабли превращались в горящие факелы и таранили противника... “Наверх вы, товарищи, все по местам... Последний парад наступает…”. Были и другие варианты действий. На офицерском совете 27 января обсуждались эти варианты. Предлагалось взорвать корабли в порту, экипажу высадиться на берег и с боем пробиваться через всю Корею к своим. Но японская армия уже начала высадку на побережье, пробиться к своим было невозможно, да и не любят моряки воевать на берегу! Уж погибать моряку – так в море. Ох, наверное, недобрым словом вспомнили русские моряки адмирала Алексеева – командующего всеми Вооруженными силами России на Дальнем Востоке, пребывавшего в это время в Порт-Артуре. Зачем ему, перед лицом грозящей войны, нужно было отсылать в одиночное плавание боевой корабль “Варяг”, отделять его от основных сил русского флота, стоявшего в Порт-Артуре? В самом Порт-Артуре – главной российской морской базе — атмосфера тоже была крайне легкомысленной. Когда японские миноносцы в ночь на 27 января прорвались на внутренний рейд Порт-Артура, они не встретили никаких заграждений, их там никто не ждал. Экипажи российских судов были уволены на берег. Японцы расстреляли торпедами русские броненосцы, сильно повредили многие из них и ушли восвояси. И вот теперь – “Варяг”.

Но не только “Варяг”! Мы забыли о канонерской лодке “Кореец” под командованием капитана Беляева. Это было тихоходное судно, уже дожи­вавшее свой век. Скорость его хода составляла тринадцать узлов – почти вполовину меньше, чем у “Варяга”, но, кто знает, если бы не “Кореец”, может быть, и не состоялось бы знаменитое сражение у острова Иодольми. Всё дело в том, что “Кореец”, в отличие от “Варяга”, имел два восьмидюймовых орудия, способных пробивать броню японских крейсеров. И сразу становится понятен замысел русских капитанов. Пока “Варяг” принимает на себя весь огневой удар японцев, “Кореец”, заняв выгодную позицию, бьет по японцам из своих “восьмидюймовок”. Однако привязанный к “Корейцу” “Варяг” был обречен на роль мишени, на роль жертвы, приносимой во имя славы России… Надо думать, всё это понимали русские офицеры “Варяга”, когда едино­душно выступили за сражение с японцами.

Они шли на сознательную жертву, шли все – единодушно – и офицеры, и матросы, хотя могли бы бежать на берег, сдаться в плен… Никто не сдался. Все обдуманно шли на гибель. Все — более чем полтысячи человек. Это потрясло весь мир!

Ах, как красив, должно быть, был белоснежный крейсер “Варяг”, когда при свете яркого зимнего дня под развевающимся бело-синим Андреевским флагом, под черным дымом всех своих четырех труб он покидал гавань Чемульпо! Так же красив будет Дом Советов России на ярком осеннем рассвете 4 октября 1993 года, перед тем как его расстреляют грязные танки предателей. Всё повторяется в истории. Двадцатый век для России начался 27 января (9 февраля) 1904 года у берегов Кореи, а закончился 4 октября 1993 года у стен Белого дома. И там и тут – жертвы, жертвы во имя России, во славу ее… Век “Варяга”.

Бой начался в четыре часа дня. Следующего впереди “Варяга” догоняли японские крейсеры: “Азама”, “Чиода”, “Нанива”, “Ниитаку”, “Такачихо” и “Акаши” (не считая отряда миноносцев). Из них даже один новейший “Чиода” имел вооружение более мощное, чем у “Варяга”, а считайте и остальные! Но самый быстроходный из японских крейсеров мог развить скорость лишь 20 узлов. Как бы легко оставил их позади “Варяг” со своими 24 узлами и ушел бы в Порт-Артур!.. Но позади шел тихоходный “Кореец”, и капитан Руднев приказывает замедлить ход. Сражение началось. Одним из первых снарядов были убиты дальномерщик мичман Нирод и вся его команда, и “Варяг” остался как бы близоруким, не имея возможности точно определять дистанцию до японских кораблей. А огонь японцев становился все злее и злее. Первые снаряды попали в корпус крейсера. Для броненосца это, может быть, было бы и не страшно, но “Варяг” ведь не броненосец. Зато скоро­стрельность стрельбы русского крейсера была удивительной! Море кипело у бортов японских крейсеров. Жаль только – снаряды с “шести­дюймовок” “Варяга” не долетали до них. А японские “восьмидюймовки” били и били по русскому крейсеру, разрушая надстройки, пробивая корпус, калеча и уродуя людей.  “Гремит, и грохочет, и свищет кругом… Гром пушек, шипенье снарядов… И стал наш отважный и гордый “Варяг” подобен кромешному аду…”. У орудия № 32 убило всю прислугу.  Матросы лежали с разбитыми головами, переломанные, покалеченные. Комендор орудия Островский с перебитой правой рукой сам побежал за снарядом. Одной левой рукой, неизвестно как, он зарядил орудие и навел его по одному из японских миноносцев. Выстрел! Миноносец загорелся и, окутавшись клубами пара, вышел из боя. Первая победа! Японский снаряд попадает в рулевую рубку. Тяжело ранен рулевой Снегирев, ранен капитан Руднев, но не уходит в лазарет, остается на посту. У орудия № 6 убиты все матросы. Орудие молчит. К нему кидается мичман Шиллинг. Сам заряжает пушку и ведет огонь по японцам. Потом его заменяет квартирмейстер Чибисов, а мичман бежит к другому орудию, где тоже убило всех людей, и ведет огонь по врагу. Тяжело ранен Чибисов, истекает кровью. “Ступай в лазарет!” — кричит ему старший офицер Степанов. “Никак нет, не ранен!” — отвечает матрос и продолжает стрелять. “Прощайте, товарищи! С Богом! Ура! Кипящее море над нами… Не думали, братцы, мы с вами вчера, что нынче умрем под волнами…”. В лазарете “Варяга” без устали работает доктор Храбростин, и помогает ему судовой священник, иеромонах отец Михаил. Он ходит на верхнюю палубу и перетаскивает оттуда раненых в лазарет. У одного орудия единственный уцелевший матрос Ильяшев. Он тяжело ранен. Но отцу Михаилу говорит, что пойдет в лазарет, только выстрелит по японцам. Выстрел! Матрос стоит мертвый у орудия. Он так и умер стоя после выстрела. “Варяг” весь уже изранен. Самое неприятное – он плохо слушается руля, повреждено рулевое управление. Тяжелый японский снаряд пробил левый борт ниже ватерлинии. За борт кидается матрос Едревец и ставит “пластырь” на про­боину. Дважды он спускается в ледяную воду и второй раз уже не возвра­щается оттуда… Но крейсер держится! А тут и канонерская лодка “Кореец” приходит ему на помощь. Пока японцы расстреливали “Варяг”, они забыли про “Корейца” с его “восьмидюймовками”. А “Кореец” вышел на удобную дистанцию и начал охорашивать японцев. Недолет, перелет – попал! Горит большой броне­носный крейсер “Такачихо”, вышел из боя. Артиллерийский офицер Степанов долго наводит орудие по другому японскому крейсеру “Азама”. Выстрел! Разбита кормовая башня “Азамы”, на вражеском крейсере большой пожар. А “Кореец” так и остался неповрежденным до конца сражения, и даже ни один моряк на нем не был ранен. Весь удар на себя принял “Варяг”.

Около часа дня бой закончился. Японская эскадра откатилась мористее, а русские корабли возвратились в гавань Чемульпо. Крейсер “Варяг” был в таком состоянии, что продолжать бой он уже не мог, он еле двигался и кренился на левый борт. Потери на “Варяге” были страшные: из 535 членов команды погибло 120 человек, из них 5 офицеров, а всего на корабле было 18 офицеров. Половина оставшейся команды была изранена, было много тяжело­раненых. Сражение продолжать было невозможно. Наступили послед­ние часы жизни “Варяга” и “Корейца”. Экипажи русских судов приняли на свой борт английский крейсер “Толбот”, французский “Паскаль”, итальянский “Эльба”. Только американский крейсер “Виксберг” остался в стороне. Американцы не пожелали помогать “этим русским”. Ох, вспомнят они про “Варяг”, когда в 1941 году американские линкоры будут идти на дно под японскими бомбами в бухте Пёрл-Харбор.

К четырем часам дня кингстоны “Варяга” были открыты, и он навсегда погрузился в морскую пучину. Я говорю “навсегда”, хотя и известно, что японцы потом поднимут корабль,  назовут другим именем, а после войны русское правительство выкупит его у японцев и отправит на ремонт в Англию. Там корабль встретит Февральскую революцию, денег за ремонт масонское Временное правительство англичанам не перечислит. Корабль будет продан на слом, но не доплывет до места утилизации, а затонет где-то у берегов Шотландии. Ушел “Варяг” под воду, как ушел когда-то святой град Китеж, и скрывается от нас до поры. И выйдут из-под воды и Китеж-град, и крейсер “Варяг” тогда, когда возродится Россия. Когда настанет новый век и продол­жит век “Варяга”.

“Не скажут ни камень, ни крест, где легли/ Во славу мы русского флага./ Лишь волны морские прославят одни / Геройскую гибель “Варяга”…”.